хутор Протичка

Трубавин Гордей Федорович: Протичка - Цайтхайн, 25 марта 1944 года

Протичка... Милое домашнее название хутора, сколько хороших людей здесь жили, живут и трудились, сколько было сыграно свадеб, дней рождений, сколько сменилось поколений...
Здесь и мои корни, в Протичке выросли мои родители Леонид Гордеевич и Дина Дмитриевна Трубавины.
Мой рассказ будет о Великой Отечественной войне, о той составляющей войны и которая поломала столько судеб! К сожалению сейчас современные политики, часто просто переписывают реальные события в угоду сложившейся ситуации. Вот только погибшие солдаты, молчат и ничего не скажут, я так думала тоже, до июня 2011 года.
Трубавин Гордей Федорович - мой дедушка по отцу, (Трубавину Леониду Гордеевичу, он и сейчас живет в Протичке,) родился в январе 1901 года в поселке Ездочное Чернянского района Белгородской губернии. Ездочное большое живописное село, с плодородным черноземом и красивейшими лесами.
В 1932 году началось переселение семей красноармейцев на Кубань. Очевидцы рассказывали, что в дороге ехали навстречу друг другу эшелоны забитые семьями, одни с Кубани в суровую холодную неизвестность, и другие тоже, опять же часто не по своей воле, ехали на Кубань, покинув родные дома и родителей.
В этот поток попали и мои бабушки с дедушками и по отцовой и по материнской линии. Белановы Дмитрий и Мария ехали с Алтайского края, а Трубавины Гордей и Мария с Белгородской области, чтобы навсегда поселиться в Протичке.
Дедушка мой Трубавин Гордей Федорович приехал в наш хутор с родителями: отец - Трубавин Федор, мать - Трубавина Прасковья и двумя братьями.
В 1933 году родился мой отец Трубавин Леонид Гордеевич, родители его: Трубавин Гордей Федорович и мать Трубавина Мария Андреевна ( в девичестве Масленкова), привезли его в жестяном детском корытце в Протичку, на постоянное место жительство. У них было еще два старших сына Иван и Василий.
В Протичке начался новый этап в жизни большой и дружной семьи. Дедушка Гордей работал в колхозе им. Кагановича заведующим фермой, его брат Иван землемером.
Дедушка был высокого роста, крепкий, жизнерадостный и образованный на то время человек. Молодежь строила свою новую жизнь, все у них складывалось хорошо. Начали обживаться на новом месте, покупать одежду и мебель в дом.
Дети росли смышленые, одаренные. Старший Иван способный оказался к иностранным языкам, особенно к немецкому, средний Василий рисовал хорошо, младший сын Леонид (мой отец) тянулся за старшими. В Протичке у братьев было прозвище « Кулибины», то санки необычные придумают, то коньки, то двигатель какой-нибудь с лампочками смастерят. Как и все дети шалили, помогали по хозяйству, детство казалось всегда будет радостным и бесконечным...
В 1941 году моему отцу было 7 лет, в семье он был самым младшим, все тяготы войны упали на детские плечи. Дедушка Гордей сразу ушел на фронт, ему было 40 лет, дома осталась жена Мария Андреевна и трое детей.

Осенью 1941 года полк, где служил Гордей Федорович располагался на Таманском полуострове, солдат готовили к переброске в Крым и где исход битвы был почти известен. Немцы рвались на Кавказ! Как вспоминает мой отец, однажды поздним вечером в окно дома кто-то постучался, на пороге стоял высокий мужчина в длинном плаще и винтовкой на плече. Дети подумали, что это охотник, просится переночевать. Это и был их отец, которого они сразу не узнали, так он изменился. Он шел очень долго пешком к родным, и ему еще предстоял путь обратно в часть. Гордей Федорович отпросился у командира проведать семью, повидать отца, мать, жену и детей. Это была их последняя встреча, солдат ушел надолго, на целых 70 лет! Попрощался с семьей и с Протичкой в 1941 году, а вернулся к нам в 2011 году из Цайтхайна ( ФРГ). Настоящее время называют временем правды, но только у каждого времени есть своя правда.

Трубавин Гордей Федорович пропал без вести...

Мы искали дедушку, насколько это было возможно в недалеком прошлом, обращались в военкомат, но ничего нового нам не отвечали, такая была установка. На самом деле просто никто не хотел заниматься этой частью истории, да и про войну нам рассказывали не все. У немцев, у некоторых, по их словам, осталось чувство вины перед жителями бывшего СССР, за те жертвы, которые нанес простым советским людям фашизм. Но на самом деле они до сих пор не представляют масштабов нашей трагедии. К сожалению большая бóльшая часть немецкого населения одобряла систему подневольного труда. Только лишь спустя почти шестьдесят лет немецкое общество было готово к рассмотрению этой темы. Последние несколько лет я регулярно просматривала немецкие сайты по красноармейским захоронениям, как альтернативу поиска пропавшего Гордея Федоровича. Много было различных немецких сайтов, местные историки фотографировали захоронения красноармейцев, которые находились на территории их сел или городков и выставляли в интернет.

Могилы, как правило, содержались в хорошем состоянии, фамилии погибших на них можно было прочитать без труда. Но результатов по моему поиску не было… И вот в 2011 году в интернет выложили дополнительную информацию по погибшим в лагере «Цайтхайн», и самое главное обнародовали фамилии уничтоженных в лагере красноармейцев. Кстати, эта база данных по погибшим будет пополняться еще несколько лет. В общей сложности во время Второй мировой войны более 5 миллионов человек советских вооруженных сил попало в немецкий плен, из которых примерно 3 миллиона не пережило плен. Я очень рекомендую тем, у кого пропали родственники во время войны, зайдите на сайт Цайтхайна, может быть там вы найдете сведения о пропавших близких. В «Цайтхайне», я и нашла своего дедушку Трубавина Гордея Федоровича, здесь 25 марта 1944 года закончился его жизненный путь.

Мне повезло, фамилия дедушки в этом скорбном списке была в единственном числе, однофамильцев не было.

Просматривая списки погибших невольно обращаешь внимание на возраст бойцов, национальность и место рождения каждого, и конечно дату кончины в лагере. Все списки просмотреть невозможно, но из тех, что просмотрела я, один из самых старших красноармейцев был с 1890 года рождения, а младшие с 1925, 1921, 1920 года рождения. Наиболее часто встречающийся возраст призыва солдат был 31-33 года. Наибольшие потери среди русских, хотя состав потерь многонационален. Даты кончины самые распространенные 1942 и 1944 годы. Видимо в начале в 1942 году была эпидемия тифа, а в 1944 год свирепствовал туберкулез.

И так все по порядку

Чем больше читаешь о той чудовищной войне, чем больше знакомишься с фашистским порядком ее ведения, учетом людских резервов, механизмом работы уничтожения, тем больше становится не по себе. Система работала безотказно, почти до самого конца.

Цайтхайн был основан в апреле 1941 года, в период подготовки Германии к войне против СССР. Он расположен в земле Саксония, в 60 километрах севернее г. Дрезден, на окраине небольшого городка Риза. Планируя нападение на Советский Союз, командование Вермахта одновременно готовилось к приему военнопленных. Одним из так называемых `лагерей для русских`, которые были созданы на территории рейха для размещения советских военнопленных был Цайтхайн. Для лагеря был выбран полигон вблизи деревни Якобсталь. На севере эта территория прилегала к Франкфуртер штрасе, а на востоке - к бывшей линии железной дороги Берлин-Дрезден. В центре этой громадной территории немцы планировали построить цементный завод, на котором должны были трудиться 100.000 советских пленных.

В первые месяцы войны для этапирования пленных с Восточного фронта почти не было ни грузовиков, ни железнодорожных вагонов. Поэтому колоннам пленных приходилось пешком преодолевать сотни километров.

Бывший узник лагеря Цайтхайн описал ужасы железнодорожного этапа в Цайтхайн с 4 по 11 июля 1941 года следующим образом: Пережитое в вагонах невозможно описать словами. Люди истекали кровью, в каждом вагоне приговоренные к смерти люди умирали от столбняка, от голода, нехватки воды и воздуха, а также от других лишений... Именно в Цайтхайн в 1941 на принудительные работы отправляли наших красноармейцев способных работать, больных же просто уничтожали. Дело, однако, в том, что уже с августа 1941 года, ввиду неожиданно больших потерь на Восточном фронте, германская промышленность ощутила острую нехватку рабочих рук. В декабре того же года дефицит, по признанию немецких историков, составлял уже полтора миллиона человек. Неудивительно поэтому, что первый массовый завоз советских военнопленных в Германию (примерно 200 тысяч человек) был осуществлен уже летом 41-го.

Был издан приказ об организации 60 новых лагерей исключительно для размещения советских военнопленных. Каждый из этих лагерей был рассчитан на содержание 30 000 пленных. Большинство лагерей планировалось создать на оккупированных территориях Польши и Советского Союза, а на территории самой Германии под устройство лагерей было выделено 14 мест.

В действительности оказалось, что лагерное хозяйство Вермахта было совершенно не готово к тому, чтобы принять огромное количество первых военнопленных. Например, лагерь «Цайтхайн» представлял собой просто большой участок земли, окруженный двойным рядом колючей проволоки. До осени большинство военнопленных размещалось под открытым небом, без всякой защиты от непогоды. Ни один барак для размещения пленных не был готов. Пленные старались кое-как найти защиту, вырывая себе в земле норы-землянки. Там они проводили свои дни и ночи, там и умирали. Обессиленные, изголодавшиеся русские пленные страдали голодными отеками, цингой, непрекращающимся поносом и туберкулезом. Они пытались утолить свой голод, поедая все, что им казалось хоть в какой-то мере съедобным.

Первые прибывшие военнопленные вынуждены были строить в первую очередь жилые помещения для охранных команд и хозяйственные постройки, прежде чем они с сентября месяца могли приступить к сооружению бараков для самих себя. Только в конце 1942 г. строительство лагеря было окончательно завершено. Вермахт зная о таких условиях жизни пленных, сознательно ничего не предпринимал, чтобы улучшить условия жизни людей. Таким образом, обстоятельства способствовали распространению эпидемий дизентерии, тифа и сыпного тифа, жертвами которых в 1941/42 гг. в Цайтхайне стали тысячи советских военнопленных людей. Объявленный в декабре 1941 г. карантин из-за быстрого распространения сыпного тифа был призван защитить лишь здоровье охранных команд и населения окружающих деревень. А смертельно больные пленные были брошены на произвол судьбы без всякой помощи. До марта месяца внутренние ворота лагеря оставались закрытыми. В это время никого в лагерь не пускали. От 10677 военнопленных, находившихся в Цайтхайне к моменту объявления карантина, в конце апреля 1942 г. в живых осталось всего 3729.

Цайтхайн был одним из семи лагерей военного округа IV (Саксония) и имел официальное название „Лагерь для военнопленных рядового и сержантского состава Шталаг 304 (IVH) Цайтхайн. Советские военнопленные и во второй половине войны очень часто болели из-за хронического недоедания, непосильного физического труда и недостаточного медицинского обслуживания. Уровень смертности оставался на высоком уровне. Причиной их смерти были прежде всего недостаточность питания и катастрофические санитарные условия. Как отмечалось ранее, пленные прибывали в Германию в крайне плохом физическом состоянии. Достаточно сказать, что из 500 тысяч военнопленных, доставленных в Германию из лагерей на территории СССР, к весне 1942 года в живых осталась только половина, просматривая списки погибших, можно увидеть эти волны смертности.

Трубавин Гордей Федорович прибыл в Цайтхайн 11.10.1942 года.

Советским военнопленным отказали в любых видах защиты по международному праву (например в помощи со стороны Международного Красного Креста). В «Инструкции по охране советских военнопленных» от 8 сентября 1941г., например, указано: «Беспощадно принимать меры при любых признаках сопротивления или непослушности! Беспощадно применять оружие для подавления сопротивления. При побеге военнопленного сразу-же (без предупреждения) стрелять, стараясь попасть в цель ... В отношении трудолюбивых и послушных военнопленных мягкость в обращении также неуместна. Он ее оценивает как слабость и делает из этого свои выводы...» Такие приказы часто подготавливали почву для полного произвола и чрезмерного применения силы в обращении с военнопленными со стороны охранных команд. Нежелание работать, пассивное сопротивление, которое только и могли себе позволить больные, истощенные русские солдаты и офицеры, обесценивали их как потенциальных рабочих. В результате Вермахт из 3,4 миллиона советских военнопленных только за неполный первый год войны заморил голодом или совместно с частями СС уничтожил более 2 миллионов как «бесполезных едоков».

Просматривая материалы по лагерю, нашла упоминание об отчете офицеров Вермахта, которые прибыли с проверкой в лагерь для военнопленных выяснить на месте, рационально ли используются деньги фашистской Германии на содержание пленных. Выводы для проверяющих были неутешительными. По их отчетам каждый пятый военнопленный не был пригоден для трудовой деятельности, он не мог принести фашистской Германии столько материальных благ, сколько хотели поработители. Можем только догадываться о судьбе тех, кто был признан бесполезным.

Лагерь военнопленных «Цайтхайн» занимает особое место в истории Второй мировой войны. За время его существования в нем погибло наибольшее количество военнослужащих Красной Армии. Иными словами, «Цайтхайн» по праву заслужил «титула» лагеря смерти, хотя официально он так никогда не назывался.
Именно на его территории был создан первый в Германии мемориал, посвященный советским военнопленным. Именно его власти ФРГ поспешили закрыть после объединения Германии.

На территории Цайтхайна находился «госпиталь», хотя его больше называют госпиталем смерти.

Количество размещенных в Цайтхайне больных туберкулезом советских военнопленных постоянно росло. Больные прибывали из трудовых команд или же из других госпиталей военного округа IV. Но ввиду по-прежнему тяжелых условий жизни и недостаточных возможностей медицинского обслуживания реальных надежд на выздоравливание у них практически не было.

Различные источники свидетельствуют о том, что ежедневно умирало от 10 до 20 человек. Госпиталь в Цайтхайне до конца войны оставался лагерем смерти для советских военнопленных. У Вермахта была отлично налажена система учета, фашизм хорошо подготовился к порабощению и уничтожению других наций. И это хорошо видно в системе учета военнопленных в Цайтхайне. На каждого военнопленного заводилось порядка 14-ти учетных документов. Одним из основных документов в лагере была личная (персональная) карта № I военнопленного. Эта карта заполнялась службой лагеря военнопленных, на лицевой стороне карты размещалась фотография военнопленного с его личным номером на груди.

Здесь же наносился отпечаток указательного пальца его правой руки, записывались имя, фамилия, дата и место рождения, принадлежность к религии, гражданство, а также сведения о его воинском звании и воинской части, в которой служил красноармеец непосредственно перед пленением. Указывалась довоенная гражданская профессия пленного, дата и место пленения, данные о состоянии здоровья при пленении, личный номер военнопленного и номер лагеря.

Кроме того, указывались: рост, цвет волос, особые приметы, а также имя отца, фамилия матери (до замужества), фамилия и адрес близкого родственника, часто проставлялись крупные штампы «R» – русский и «S» – солдат. На оборотной стороне карты указывались сведения о чертах характера военнопленного, его поведении, особых способностях, знании языков, медицинских прививках, заболеваниях и содержании в лазаретах. В фашистской системе учитывалось все, что может принести пользу Вермахту. Тщательно записывали сведения о переводах в другие лагеря и о направлении в рабочие команды, а также даты и сведения о штрафных санкциях; здесь же фиксировались побеги из плена с указанием дат побега и задержания.

Была и графа об ответственности военнопленных при контактах с немецкими женщинами, немецкие женщины не должны были иметь интимную связь с «не арийцами», нарушение – расстрел! Списки поступивших с основными данными военнопленного передавались и в Справочную службу вермахта о военных потерях и военнопленных в Берлин. Принципиально каждый поступавший в лагерь вместе с первичной регистрацией получал и жетон с личным номером, позволявшим в любое время его идентифицировать. После смерти заключенного половинка номерного учетного жетона прикреплялась к карточке, а вторая захоранивалась с телом умершего.

Особенно четко эти предписания были реализованы в лагерях на территории бывшего Рейха – Германии. Цинизм и порядок просто идеальный! Гениально продуманная Вермахтом машина уничтожения пленных работала безукоризненно. Чем больше знакомишься с порядком уничтожения фашизмом людей, тем больше становится страшно за будущее. Вдруг кто-то еще раз захочет такое применить. Размещение военнопленных происходило в определенном порядке, в шталаги. Шталаг – стационарный лагерь для рядового и сержантского состава. А теперь перехожу к описанию самого важного, к тому, что сердце и память никогда не дадут забыть, к самому сокровенному…

Есть события, которые невозможно объяснить словами, но первую строчку в фашистской персональной карточке дедушка заполнил сам: Трубавин Гордей (персональную карточку прилагаю), ровно 70 лет назад в лареге Цайтхайн мой дедушка заполнил свою фамилию лично. Но самое удивительное, что почерк, настолько индивидуален, что даже 70 лет спустя не нужно делать экспертизы, чтобы подтвердить родство. Хотя все остальные данные тоже совпадали. Почерк дедушки очень похож на почерк моего отца и мой. Это все, что осталось нам от Гордея Федоровича, только почерк, все остальное заполняли в этой анкете люди случайные, разными почерками и разными чернилами. Масштаб собранной фашистами информации впечатляет, персональные карточки были заполнены скурпулезно, сначала они заполнялись немецким персоналом, а позже и военнопленными, которые знали немецкий язык. На карточке много приписок чернильной ручкой на русском и немецком, даты смерти проставлены в основном штампами, где обязательно указывалось место захоронения, ряд и номер могилы. Как отмечалось ранее, когда красноармеец поступал в лагерь, ему на шею вешали дощечку на веревках, и мелом писали порядковый номер поступления военнопленного. Делалось это специально, чтобы сфотографировать пленного и поместить фотографию в персональную карточку.

У дедушки моего был номер 48 435 (этот номер становился личным номером военнопленного и 318 – номер лагеря ( шталаг), где он впервые был зарегистрирован). В персональной карточке, при пленении дедушкой были указаны, все правильные данные. Такой он был человек. Вот только детей своих он не вписал в фашистскую анкету, не хотел вредить им. На персональной карточке в правом левом углу размещена фотография Гордея Федоровича, на ней ему 41 год, хотя по виду нет и 35 –ти, лицо очень худое, мало уже напоминает довоенное лицо с редких семейных фотографий. Радом, правее в отдельной графе отпечаток указательного пальца его правой руки. Справа указан адрес проживания: Краснодарский край, Красноармейский район, колхоз имени Кагановича, жена -Трубавина Мария. В анкете указана и девичья фамилия его матери, которую мы к сожалению уже не помнили, но прочитав фамилию подтвердили и этот факт.

На титульной странице номер шталага Stalag 318(V111)и оттиск печати Lamsdorf O/S. Шталаг – стационарный лагерь для рядового и сержантского состава в Цайтхайне, там и находился мой дедушка Трубавин Гордей Федорович с 11 октября 1942 года до кончины 25 марта 1944 года. Пленен дедушка был в городе Керчи 18 мая 1942 года…

Директивой Вермахта № 41 от 5 апреля 1942 года немецкой 11-й армии, ставилась задача очистить от противника Керченский полуостров и овладеть Севастополем. 1-8 мая 1942 года на Крымском полуострове во главе с Манштейном, фашистской армией была блестяще осуществлена операция «Охота на дроф». Фашисты начали операцию 7 мая.1942 года. Первый удар был нанесен с воздуха. Бомбардировщики нанесли прицельный удар по заранее разведанным целям. В результате советские штабы, долгое время не менявшие своего расположения, понесли большие потери, управление войсками нарушилось. Из воспоминаний Эриха Манштейна : (14 мая 1942 года 327-й день войны) «Все дороги были забиты брошенными машинами, танками и орудиями противника. На каждом шагу навстречу попадались длинные колонны пленных. Перед нами в лучах сияющего солнца лежало море, Керченский пролив и противоположный берег. Цель, о которой мы так долго мечтали, была достигнута. Перед нами был берег, на котором стояло несметное количество разных машин. Советские катера предпринимали все новые попытки подойти к берегу, чтобы взять на борт хотя бы людей, но наши отгоняли их огнём. Чтобы добиться капитуляции последних остатков сил противника, отчаянно оборонявшихся на берегу, и избежать ненужных жертв со стороны нашей пехоты, огонь всей артиллерии был сосредоточен на этих последних опорных пунктах».

Советские солдаты бились отчаянно, но в результате недальновидности и нерасторопности командного состава, наши войска понесли огромные потери в живой силе и технике. Особенно много было пленных красноармейцев… 16 мая 1942 немецкая 170-я пехотная дивизия взяла Керчь. 19 мая 1942 боевые действия на Керченском полуострове прекратились. В отчете Эрих Манштейн (11-я армия, Крым) писал: «18 мая 1942 года. Сражение на Керченском полуострове было закончено. Только небольшие отряды противника под давлением нескольких фанатичных комиссаров ещё несколько недель держались в подземных пещерах в скалах вблизи Керчи. По имеющимся данным, мы захватили около 170000 пленных, 1133 орудия и 258 танков. Пять немецких пехотных дивизий и одна танковая дивизия, а также две румынские пехотные дивизии и одна кавалерийская бригада уничтожили две армии, в состав которых входило 26 крупных соединений. Только ничтожное количество войск противника сумело уйти через пролив на Таманский полуостров». Из 250 тысяч бойцов Красной Армии и командиров Крымского фронта за 12 дней боев было потеряно безвозвратно 162.282 человека - 65%. Немецкие потери составили 7,5 тысяч. Так написано в "Истории Великой Отечественной войны": За успех этой операции 1 июля 1942 года Эрих фон Манштейн получил звание генерал-фельдмаршала. Уже 4 июня 1942 года по Красной Армии вышла директива Ставки ВГК № 155452 «О причинах поражения Крымского фронта в Керченской операции». В ней указывалось на «непонимание природы современной войны» командованием Крымского фронта и его армиями и выдвигались обвинения в «бюрократическом и бумажном методе руководства».

Фельдмаршал Манштейн заявил о захвате 162 282 пленных. Судьба этих пленных была решена… В лагерь Цайтхайн Гордея Федоровича доставили в изможденном состоянии и связанным - оказывал сопротивление, об этом сделана запись в персональной карточке. Здесь же записаны его перемещения по лагерю и прививка от брюшного тифа. Указаны: национальность-русский, вероисповедание-атеист, цвет волос-темный, отпечаток указательного пальца правой руки, воинское звание (солдат). По прибытию в лагерь ему ставили диагноз истощение, в 1943 году также ставится диагноз истощение, и умер он в 1944 году от истощения. Здесь же в анкете запись: умер 25 марта 1944 года, похоронен 26 марта 1944 года, указано кладбище, ряд и номер места захоронения. Военнопленных первоначально хоронили в единичных могилах, зарывали в землю раздетыми и без гробов.

Трубавин Гордей Федорович не дожил год до освобождения лагеря нашими войсками. Похоронен он был на полигоне (КIII) , Кладбище Флур Крайнитц, бывшее "Кладбище полигон Цайтхайн, участок 58". У моего дедушки была отдельная могила до 1948 года… Через три года, в 1948 году, по приказу Сталина, кладбище сравняют полностью с землей. Как будто этих людей никогда не было… В архиве современного Цайтхайна находятся тысячи экспонатов предметов быта и целый архив фотографий военнопленных, порядка 1800 фотографий, часть из них в оригинале. На фотографиях наши солдаты, в основном, сфотографированы по прибытию в лагерь, лица похудевшие, в глазах ненависть к врагу. На фотографиях позднего периода эти лица уже узнаются с трудом. Вообще по моему мнению, они все стали похожи друг на друга. У них лица скорби и беспросветного голода. По свидетельству наших врачей, которые лечили оставшихся в живых военнопленных, особенно бросалось в глаза выражение лиц пленных. На лицах была маска оцепенения. Люди привыкли к смерти и готовы были к встрече с ней. В Цайтхайне в одном из бараков восстановлены исторические надписи на стенах, оставленные в свое время военнопленными. Очень хотелось бы прочитать эти надписи.

23 апреля 1945 г. войска Красной Армии освободили лагеря военнопленных Цайтхайн и Мюльберг. Многие узники Цайтхайна умерли от последствий плена еще в последующие недели. Советским оккупационным властям рано стало известно о массовой гибели в Цайтхайне. Из опросов арестованных военнослужащих вермахта они получили дополнительную информацию и в июне 1946 г. начались пробные раскопки, которые в начале не дали точных результатов. Тем не менее Саксонская газета в июне 1946 г. – видимо в связи с предстоящим референдумом по вопросу о конфискации имущества военных преступников и активных нацистов – под заглавием "Лес мертвецов Цайтхайна" сообщила о том, что в лагере Цайтхайн умерло 140 тысяч человек. В сообщениях печати читатели призывались голосовать за конфискацию имущества как раз ввиду совершенных в Цайтхайне преступлений. 1 августа 1946 г.

Советская военная администрация земли Саксония приказала провести расследование преступлений в Цайтхайне. Образованная в этих целях экспертная комиссия под руководством советского генерал-майора Хоруна состояла из советских офицеров, представителей немецкой Народной полиции, а также судебной медицины (советских и немецких). Бывших членов НСДАП обязали работать на вскрытии массовых захоронений на четырех кладбищах Цайтхайна. Комиссия на основе выборочного подсчета останков в этих вскрытых массовых захоронениях пришла к выводу о том, что число умерших советских военнопленных составляет около 35 тысяч. На основании дальнейших исследований (в том числе опросов бывших охранников, свидетельских показаний бывших пленных, отчетов Управления железной дороги рейха о прибывших в Якобсталь эшелонах с военнопленными) она, однако исходила из того, что в лагере Цайтхайн погибло не менее 70000 человек. В последующее время точки зрения о количестве умерших в Цайтхайне несколько раз менялись.

8 августа 1946 г. Советская военная администрация земли Саксония приняла решение о сооружении мемориала на территории бывшего лагеря Цайтхайн. В 1948/49гг. были возведены 15-метровый обелиск, а также арка из красного гранита высотой 4 метра и шириной 12 метров. Эта арка по сей день образует вход в мемориалный комплекс, располагающийся на территории 30000 квм. Слева и справа от центральной дороги между аркой и обелиском находятся братские могилы. В расположенном на краю кладбища Доме документов – построенном также в 1948/49гг. бывшем жилом здании семьи садовника – в 1985г. был открыт музей. Здесь находится постоянная историческая выставка о лагере для военнопленных Цайтхайн. Кроме того, с 2001г. открыт для осмотра подлинный лагерный барак, построенный первоначально для нужд Трудовой службы Рейха, использованный в лагере для военнопленных в Цайтхайне.

Путь страданий советских военнопленных отнюдь еще не закончился их освобождением из немецкого военного плена. Они практически все были заподозрены в предательстве родины и поэтому проходили проверку советских органов госбезопасности в так называемых фильтрационных лагерях. Индивидуальная память жертвам была нежеланной и невозможной, т.к. известные в 1945/46гг. имена умерших сознательно не указывались при переоформлении кладбищ в Цайтхайне. Советские военнопленны были объявлены вне закона на их родине, где политическое руководство им отказало в признании быть «героями Великой Отечественной войны». Их в лучшем случае терпели под видом безымянных жертв фашизма. Нередко бывшие военнопленные пережившие ад Цайтхайна, а это были пленные, которые попали сюда в основном уже к концу войны, страдали от разного рода дискриминаций, как например, различных ограничений в трудовой жизни, при выборе места жительства, при поступлении в высшие учебные заведения и т.д. Граждане бывшего Советского Союза относятся к одной из самой многочисленной группе жертв Второй мировой войны.

Более 20 миллионов человек потеряли жизнь на фронтах войны, в плену или на принудительных работах. Миллионы из них захоронены на чужбине, в том числе и в Германии. За их могилами вот уже в течение десятилетий бережно ухаживают чужие люди, в то время как родственники зачастую даже не знают, в каком месте располагается захоронение их близких. Так исторически сложилось в нашей уже бывшей великой стране победительнице, что не все родственники знают о последнем пристанище близкого человека, который ушел на войну навсегда. Некуда возложить цветы на могилу и почтить память. Страшна неизвестность, невозместимая потеря любимого человека, отца, брата. Большую исследовательскую работу провели с германской стороны объединение «Саксонские мемориалы» и Народный союз Германии по уходу за военными могилами. Их усилия обязательно принесут дополнения в списки умерших пленных красноармейцев в лагере Цайтхайн, к нам вернутся из небытия тысячи пропавших. Там, где стоят эти белые флажки, находятся могилы наших погибших солдат. Белые флажки, как символ надежды, на то, что солдаты вернутся к нам навсегда.

Хочу призвать всех, кто потерял в Великую отечественную войну своих близких, не опускайте руки, ищите их, думайте о них. Рассказывайте своим внукам о погибших, они помогут в поисках, это совсем не трудно зайти на сайт и в базе данных поискать родную фамилию. Я же ведь нашла родного человека! В списках есть солдаты с Краснодарского края, В заключении, хочу низко поклониться мужчинам свого рода, которых уже нет с нами: Трубавин Гордей Федорович, Беланов Дмитрий Павлович, Беланов Николай Дмитриевич, Таран Николай Григорьевич, Бурсин Владимир Павлович и многим многим солдатам, которые не вернулись. Хочу пожелать крепкого здоровья и многих лет жизни Трубавину Ивану Гордеевичу и Трубавину Леониду Гордеевичу, сыновьям Трубавина Гордея Федоровича. Отец гордился бы такими сыновьями. В Цайтхайне, как и в Протичке, на мемориальной плите будет высечена фамилия моего дедушки: Трубавин Гордей Федорович, здесь погиб солдат защищавший свое Отечество. Солдат вернулся к нам через 70 лет…

Алла Бурсина-Трубавина, Киев, февраль 2012.